Дмитрий Быков // «Собеседник», №40, 21–27 октября 2020 года
рубрика «Приговор от Быкова»
Религия ни при чём
Главные споры, которые идут вокруг убийства французского учителя Самюэля Пати,— был ли Абдулак Анзоров религиозным фанатиком.
Религия ни при чём
Главные споры, которые идут вокруг убийства французского учителя Самюэля Пати,— был ли Абдулак Анзоров религиозным фанатиком.
В конце концов, атеисты убивают не реже, и не только по имущественным мотивам. Со своей стороны добавим, что никаким религиозным фанатиком Анзорова назвать нельзя — потому что религиозный человек не станет жить среди неверных, да ещё и по доброй воле.
Положим, его ввезли во Францию ребёнком, но на момент убийства он достиг вполне сознательного возраста и имел все возможности уехать из этой безбожной страны туда, где не пахнет никакой свободой слова. Истинная мерзость заключается не только в убийстве — она в том, чтобы пользоваться всеми благами цивилизации, стремиться сбежать именно в эту цивилизацию, устроиться там хоть на стройку — и убивать за то самое, что сделало эту цивилизацию такой удобной для жизни. Есть тут некое противоречие, некое, что ли, несоответствие.
На фотографии, уже добытой журналистами, убийца Самюэля Пати сидит за семейным столом рядом с маленькими братьями Анзоровыми и пьёт кока-колу. Ту самую, символ развратной западной цивилизации. И семья его поехала лечиться (таков был официальный предлог для въезда) во Францию, где свобода слова стала национальной ценностью. Так что никакой последовательной религиозности Анзоров не демонстрировал: жить в гнезде разврата и поругивать это гнездо — отнюдь не религиозное поведение.
Или уж по крайней мере следовало проявить свою убеждённость для начала не в убийстве, а в протесте. А то российской оппозиции тоже всё время говорят: не нравится — уезжайте. Но, во-первых, нам не нравится как раз умыкание разнообразными бандитами той страны, которая нам очень нравится. А во-вторых, мы пытаемся этих бандитов несколько приструнить, а вовсе не набрасываемся с ножами на тех, кому они симпатичны. Скорей происходит обратное.
Вообще же, кажется, в XXII веке мир уж точно разделится на территории, где больше нравится фанатикам, и страны для свободных людей. Да это почти уже и произошло. Проблема только в том, что фанатикам не хочется жить среди фанатиков — там не очень хорошо с кока-колой, да и с прочим комфортом. И потому главной проблемой будущего века станет одно: как бы это не пустить на свою территорию тех, кто хочет жить за твой счёт и при этом тебя ненавидеть?
Но, думаю, справятся. И не с такими вызовами справлялись.
Положим, его ввезли во Францию ребёнком, но на момент убийства он достиг вполне сознательного возраста и имел все возможности уехать из этой безбожной страны туда, где не пахнет никакой свободой слова. Истинная мерзость заключается не только в убийстве — она в том, чтобы пользоваться всеми благами цивилизации, стремиться сбежать именно в эту цивилизацию, устроиться там хоть на стройку — и убивать за то самое, что сделало эту цивилизацию такой удобной для жизни. Есть тут некое противоречие, некое, что ли, несоответствие.
На фотографии, уже добытой журналистами, убийца Самюэля Пати сидит за семейным столом рядом с маленькими братьями Анзоровыми и пьёт кока-колу. Ту самую, символ развратной западной цивилизации. И семья его поехала лечиться (таков был официальный предлог для въезда) во Францию, где свобода слова стала национальной ценностью. Так что никакой последовательной религиозности Анзоров не демонстрировал: жить в гнезде разврата и поругивать это гнездо — отнюдь не религиозное поведение.
Или уж по крайней мере следовало проявить свою убеждённость для начала не в убийстве, а в протесте. А то российской оппозиции тоже всё время говорят: не нравится — уезжайте. Но, во-первых, нам не нравится как раз умыкание разнообразными бандитами той страны, которая нам очень нравится. А во-вторых, мы пытаемся этих бандитов несколько приструнить, а вовсе не набрасываемся с ножами на тех, кому они симпатичны. Скорей происходит обратное.
Вообще же, кажется, в XXII веке мир уж точно разделится на территории, где больше нравится фанатикам, и страны для свободных людей. Да это почти уже и произошло. Проблема только в том, что фанатикам не хочется жить среди фанатиков — там не очень хорошо с кока-колой, да и с прочим комфортом. И потому главной проблемой будущего века станет одно: как бы это не пустить на свою территорию тех, кто хочет жить за твой счёт и при этом тебя ненавидеть?
Но, думаю, справятся. И не с такими вызовами справлялись.
